Речная нимфа - Страница 49

— Правда? Что ж, жизнь бок о бок с тобой была весьма забавной, парень, но не жди, что я приду прощаться и зарыдаю, когда твой корабль отчалит.

— Надо заплатить за нашу каюту прямо сейчас, пока капитан не передумал, — взмолилась Жоржетта, вклиниваясь между Пирсом и черноглазой красоткой.

— Убирайся, парень. Не видишь, я занят — изучаю местные обычаи! — Он ухмыльнулся и подмигнул островитянке: — Правда, цыпленочек?

Рассердившись, Жоржетта изо всех сил стукнула его кулаком в грудь. От неожиданности Пирс отступил и так навалился на «стойку бара», что бамбук затрещал. Жоржетта схватила его за грудки и потянула на себя:

— Как вы можете?!

— Вы только гляньте на это! — раздалось из угла, где, оказывается, пили матросы с «Вестерли». — Что, приятель, твой маленький дружок ревнует?

Пирс отбросил руки Жоржетты и, шатаясь, сделал шаг в их сторону.

— Они не стоят внимания! — гневно крикнула Жоржетта. — Ласточка, вот о ком вам стоило бы подумать! А я поверил, что она вам дорога!

— Ласточка? — со злобным ехидством переспросил Пирс. — А кто это? Никакой Ласточки нет и не было.

— Нет, была! И есть!

— Глупости. Просто однажды я размечтался и выдумал ее. Ее никто не видел. Я давно заметил, что и ты заговариваешь о ней только тогда, когда хочешь повернуть все по-своему… так фокусник вытаскивает из шляпы кролика, потом снова прячет, а заглянешь — там пусто. Ласточка — это морковка, за которой такой осел, как я, может идти на край света, пока однажды не поумнеет. И хватит об этом! — Пирс схватил стакан, увидел, что тот пуст, и взревел: — Бармен!!! Еще рому!

Небритый и неопрятный владелец заведения снял с полки бутылку сомнительного вида и направился к ним.

— Вам бы лучше на этом остановиться, — настаивала Жоржетта. — Идемте, надо заплатить капитану.

— Ты слишком молод, парень, чтобы ходить по салунам, — буркнул бармен, оглядев ее с неодобрением.

— Это верно, — обрадовался Пирс. — Можете его вышвырнуть.

— Сэр, не мог бы кто-нибудь помочь мне увести отсюда мистера Кингстона? — спросила Жоржетта у владельца салуна. — Наш корабль отплывает на рассвете, а за проезд еще не заплачено.

— Ага, теперь я понял, как от тебя избавиться!

Пирс сунул руку во внутренний карман, достал конверт с деньгами и только собрался открыть, как она выхватила его и спрятала на груди, на всякий случай отскочив подальше.

— Еще стакан этого пойла — и кто-нибудь посторонний очистит ваш карман от денег, так что лучше уж я это сделаю, — сказала она сердито и снова обратилась к бармену: — Так мне помогут или нет?

— До сих пор меня не выставляли из бара, и сегодня не выйдет! — отрезал Пирс и огляделся. — Где мой цыпленочек? Где моя островитяночка?

— Знаешь что, парень, иди-ка ты отсюда, — устало сказал бармен. — Я прослежу, чтобы этот мистер попал на корабль до отплытия. Скажи только на какой.

— На «Великую герцогиню». Наша каюта под вторым номером, — рассеянно ответила Жоржетта, не отводя взгляда от Пирса, неверной походкой пробирающегося сквозь толпу.

На душе у нее было тяжело. Как он мог даже смотреть на другую после той ночи? Ведь это была ночь любви, а не просто наслаждения!

Не в силах видеть, чем закончатся поиски Пирса, она ушла.

Глава 14

Жоржетта гневно рванула ворот рубашки, отчего пара пуговиц отскочила и со стуком ударилась о зеркало. Но ей было все равно, к тому же свидетелей не было. Она была одна в маленькой неприветливой каюте, обшитой темным деревом.

Никогда в жизни она не чувствовала себя такой униженной, как в те несколько мгновений, когда следила за своим мужчиной, отправившимся на поиски туземной потаскушки.

Сбросив рубашку, Жоржетта поспешно схватилась за тугую повязку, чтобы освободить груди. Она так тяжело дышала от ярости, что боялась взорваться, если не обретет свободу.

Как всегда в такие моменты, она ощущала боль и потому старалась разбинтовывать груди как можно осторожнее. Растерев их, она расслабилась и впервые обратила внимание на свое отражение в узком высоком зеркале, вставленном в простенок.

Она больше не считала груди — эту чисто женскую часть тела — чем-то не стоящим внимания, как до встречи с Пирсом, а сегодня окончательно изменила свое мнение. Обнаженные груди островитянок казались мужчинам привлекательными, а значит, ее груди должны нравиться и того больше. Определенно, они выглядят полными и совершенными по форме.

Это же надо такое выдумать! Выставить себя на всеобщее обозрение! В цивилизованных странах даже последняя проститутка одета куда приличнее! Жоржетта вспомнила, как девушки извивались в танце, как имитировали интимные движения, как голая нога то и дело показывалась в разрезе юбки до самого бедра. И на них вообще не было обуви! Неудивительно, что мужчин охватывает похоть при виде всего этого! А когда-то мисс Причард проповедовала, что даже показать лодыжку под приподнятыми юбками — уже верх неприличия!

Повинуясь внезапному порыву, Жоржетта сбросила оставшуюся одежду и обувь, чтобы как следует рассмотреть себя в зеркале. Для начала она вытянула ногу и повернула ее влево-вправо, найдя стройной и длинной. Ничуть не хуже, чем у туземок… даже лучше, решила она.

Правда, у островитянок было одно бесспорное преимущество — роскошные волосы, густые и длинные, похожие на черные шелковые шали. Ее собственная шевелюра теперь оставляла желать лучшего.

— Во всем виноват Пирс, это из-за него я должна была отрезать волосы! Бьюсь об заклад, он уже в объятиях своего «цыпленочка» под каким-нибудь кустом!